***
Человек без родины –
что земля без семени.
Чёрный куст смородины
почернел без времени.
Было столько пройдено,
найдено, потеряно,
Сколько крови полито,
троп костьми усеяно.
Сколько войнам отдано,
сколько бедам отдано –
Всё смелее родина,
всё сильнее родина.
И в весенней роздыми
всё покрылось водами,
Чтоб гордилась родина
молодыми всходами;
Чтобы в бликах ордена,
Боевого ордена,
Отражалась родина,
продолжалась родина;
Чтоб, гордясь народами,
помнила о племени.
… Человек без родины –
что земля без семени.
* * *
Мать-Россия. Свобода и воля.
Лес со степью – навеки родня.
Куликово победное поле
Шесть веков помнит топот коня.
Шесть веков чёрных ворогов стая
Красно солнце хотела затмить,
Только нету такого Мамая,
Чтоб Россию мою покорить.
Шесть веков на неё посягали
Под безумный воинственный клич.
Шесть веков русский дух постигали,
Но и всё ж не сумели постичь.
Кровь столетий сочилась подтало,
Окропляя поля и луга,
А на ней вырастала Полтава,
Чтобы Курская встала дуга.
Правоты не добьётся неправый.
Сколько зим ни пройдёт, сколько лет,
Будет вечно вставать над Непрядвой
Незакатной победы рассвет.
***
История прощает нам ошибки,
Оправданным –
Не навязать вины.
Славяне мы.
В любви мы беззащитны,
А в ненависти
Праведно страшны.
Славяне мы.
Мы выше чьей-то злобы,
И нам рабами быть не суждено.
Французы взяли
Некогда Европу,
А обожглись-то
О Бородино.
Одна война спешила за другою –
Я их и перечислить не могу.
Фашизм хотел
Весь мир согнуть дугою,
А сам согнут был
В Курскую дугу.
Возможно,
Мы порою грубоваты:
То – нежности,
Что в нашем сердце, щит.
Славяне мы,
Оратаи,
Солдаты –
На том стоим!
И мир на том стоит!
БАБЬЕ ЛЕТО
Пусть краток, пусть обманчив этот срок,
Пусть вслед за ним дожди пойдут противно,
Но как стучит восторженно висок,
Когда его коснётся паутина.
Ты эту пору шалой не зови,
Она ведь не случайность – неизбежность.
Так в безнадёжность хмурую любви
Врывается последняя надежда.
И ты надежду эту сохрани,
Стряхнув с себя листву своих сомнений.
И долго-долго в сумрачные дни
Всё так же будет длиться просветленье……
***
Я знаю – не ново писать о Руси,
И всё-таки будет не лишне:
Господь, от беспамятства всех нас спаси,
Услышь мою просьбу, Всевышний.
Живём ли в Смоленске, живём ли в Орле,
Сроднились ли с отчиной курской, —
Душой мы привязаны к этой земле,
Что ни на есть истинно русской.
Вдали от Руси все мы, просто, ничьи,
Не люди, а так – человеки.
Вдали от Руси – мы притоки, ручьи,
А с нею – мы вольные реки!
Господь, вознеси ты нас на небеси –
Тебе это сделать несложно.
Я знаю – не ново писать о Руси,
Да вот не писать – невозможно…
***
Жили б все, как Бог велит-
В мире не было б обид.
В грязь лицом нельзя упасть,
Признавая Божью власть.
***
Ты скажешь мне: «Сроду, —
Уставясь в экран, —
Так много народу
Не видел майдан».
Побойся ты Бога,
Глазами владей:
Народу-то много,
Да мало людей.
***
Н.А.
Звучишь, как песня гордая,
Вобрав простор полей.
Ты – русская, ты – добрая
И в злючести своей.
Ты, как мечта, что песенна,
Как говорили встарь.
С тобой и в грусти – весело,
С тобой светло и в хмарь.
Я верю – песня сложится,
И зазвенит струна.
Таких в России – множество,
И всё же ты — одна.
Одна… и мне так песенно,
Как говорили встарь,
С тобою в грусти – весело,
С тобою солнце – в хмарь!..
В ЭЛЕКТРИЧКЕ
… И вспомнилась мне станция Кринички,
Как рад я был вагонному теплу.
Та женщина сидела в электричке,
Тихонько прикоснувшись ко стеклу.
Когда состав легко пришёл в движенье,
В окне напротив вдруг я увидал
Той женщины двойное отраженье,
В котором я её не узнавал.
В одном она темнела, будто в раме,
Не вырвавшись из старости кольца,
В другом светилась молодость упрямо
Из-под морщин усталого лица…
ЗАКАТ НАД ДОНЦОМ
Одинокие ивы застыли
В отраженье зеркальном Донца,
А над ними белесо-густые
Облака всё плывут без конца.
Голубеют прогалин оконца,
Открывая вселенский простор.
На черте горизонта полсолнца
Полыхает, как будто костер.
И душе уже нету покоя,
И смотр6еть не могу без тоски,
Как горящий закат под рукою
Остывает в глубинах реки…
СТАНЦИЯ РАЗДЕЛЬНАЯ
Т.Смирновой
Есть такая станция Раздельная
Со снежком берёз своих нетающем,
Со своей толпою неизменною
Перед чьим-то взглядом пролетающим.
Станция как станция… Как тысячи
Ей подобных, вставших по-над реками,
Никакого, собственно, различия,
Разве что пропахла чебуреками.
А зима в тот год была метельная!
Хлопья снега, как цветы вишнёвые,
Ввинчивались в небо беспредельное,
Преграждая путь до Кишинёва мне.
И на этой станции Раздельная,
В шубке и шапчонке из каракуля,
Я увидел девушку весеннюю,
Что чертила на снегу каракули.
Знаки её были неразборчивы,
А сама, как песня, что не выпелась.
Тепловоз присвистнул по-разбойничьи,
Словно разгадал её он клинопись.
С той поры не то во мне веселие,
Не дождусь я прошлых дней рождение.
Как мне жаль, что нас с тобой, весенняя,
Разделила станция Раздельная.
***
Какая тишь… Какой простор!..
И горизонт – кольцом.
Светло молчит сосновый бор
Над Северским Донцом.
Не крикнет птица.
И пчела
В цветах не прожужжит.
Лишь от рыбацкого весла
Вода, искрясь, дрожит.
В душе я свято берегу
Начало всех начал:
И камыши на берегу,
И лодочный причал.
Когда вечерняя луна
Восходит, чтоб гореть,
Я верю – эта тишина
Не может умереть…
ТРЕВОГА
Дорога – не просто дорога,
Асфальт от столба до столба.
Тревога – не просто тревога,
Тревога – людская судьба.
От первого в жизни порога
И до последнего дня –
Тревога! Тревога! Тревога! –
Пускай не покинет меня.
Тревога за вольные степи,
За чистую русскую речь.
Тревога за горные цепи,
За все, чем нельзя пренебречь.
Тревога за тех, кому сиро,
Чья жизнь беспросветна во мгле.
Пока есть оружие в мире,
Тревожно за мир на земле.
***
Родина сердечная,
Солнце над полями,
Где холмы заречные
Заросли кустами.
Где, кренясь под ветрами,
Пыльными и рыжими,
Две берёзки светлые
Жили и не выжили.
Где реки излучина
Расплескала воды
И луга пахучие
Распахали годы.
Где земля ковыльная,
Как богатство высшее.
Где тропинкой пыльною
На дорогу вышел я.
Где, как память вечная,
Кладбище с крестами.
Родина сердечная,
Что же будет с нами?
Плакучая ива
И снова я вспомнил родимый свой дом,
Где детство промчалось счастливо,
Где рядом с березкой под нашим окном
Смеялась плакучая ива.
Текли надо мною и дни, и года,
Как речки вода говорливо.
И детство, и юность ушли навсегда —
Осталась плакучая ива.
Теперь этой ивы давно уже нет,
Но в памяти вижу, как диво:
Сквозь годы печалей, сомнений и бед
Смеется плакучая ива.
***
В мире много вечного,
Больше – быстротечного.
Мелет день до вечера,
А послушать нечего.
В юности ли, в старости —
Разделяют разности:
Плачет злой — от зависти,
Добрый же от радости.