НЕПОВТОРИМОСТЬ
Я молодость, как буйного коня,
Всё гнал,
Всё гнал по кручам
И долинам.
И не вгляделся на пути недлинном
В ночную мглу,
В простор зелёный дня.
Мы в молодости временем щедры.
Бросал я дни налево и направо.
Безумно жёг высокие костры,
Беспечно падал в луговые травы.
Судить себя за это не берусь.
Всему свой час,
Всему земные сроки…
И счастлив я,
Что под звездой высокой
Она всегда неповторима — Русь!
И день ко дню склоняет время плотно,
И удаляет молодость мою.
Где раньше я промчался мимолётно,
Теперь в большом раздумии стою.
Из мглы ночной продвинулись ко мне
Высокой тайной вековые сосны,
В игольчатой сквозистой тишине
Ушедшие кольнули в сердце вёсны.
И увели в простор зелёный дня,
Где даль встаёт дымами и стогами…
Земля качнулась тихо под ногами
И понесла — усталая — меня.
К раздумиям о буйствах тишины,
О тишине кипенья грозового…
А для чего мы в мире рождены
И для чего родятся люди снова?
Им снова жить бездумно до поры
И дни бросать налево и направо…
И разжигать высокие костры,
Беспечно падать в луговые травы…
И к ним придут раздумья — жизни груз,
Всему свой час,
Всему земные сроки…
И скажут вновь,
Что под звездой высокой
Она всегда неповторима — Русь!
(1974)
КОНЬ
Мой добрый конь,
Не порти борозды,
Тяни свою,
Как подобает,
Соху.
Ты потрудись,
Я дам тебе обсохнуть,
Поставлю корм
И принесу воды.
Ты привыкай к седелке,
Хомуту…
Тебе в раздольях
Травяного луга
Не снилась,
Вижу,
Тяжкая подпруга
И удила холодные
Во рту.
А видел я,
Когда луга свежи,
Когда зарёй распахнута долина,
Когда ты, шею выгнув лебедино,
Скакал навстречу вёрстам
Для души.
И, доскакав до зыбкого пруда,
О берег бил неистово копытцем,
Но, сунув морду в гриву кобылицы,
Ты был смиренен в час такой
Всегда…
Теперь в упряжке рвёшься на дыбы
И мечешься,
Как будто от удушья,
Но две оглобли,
Как конвойных ружья,
Стоят на страже
У твоей судьбы…
Угомонись,
Неугомонный конь!
Артачиться,
Как видишь,
Бесполезно.
Удил вовек не перегрызть железных
И не порвать
Жестокую супонь…
Ты с хомутом смиришься
Навсегда.
Но только вот
До боли будет сниться
Весенний луг,
Гнедая кобылица
И ты,
Летящий к берегу пруда…
(1967)
* * *
Жизнь идёт, она не обмельчала.
Слышу стук восторженных сердец.
Есть всему хорошее начало,
Не всему есть радостный конец.
Я свой путь продумываю снова,
Как весенний улей — голова…
Все ошибки переплавлю в слово
На огне крови и торжества.
Грудь весенним городом наполню
И глаза простором напою.
И высоко подниму, как полдень,
Русую головушку свою.
Путь труднее — разум будет чище!
Вражий взгляд работой отряхай!
Как с себя апрельскую грязищу
Буйным цветом отряхает май.
Жизнь идёт, она не обмельчала.
Не спешу примеривать венец.
Есть всему хорошее начало,
Не всему есть радостный конец.
(1970)
ПАМЯТИ ПОЭТА
И пускай я на рыхлую выбель
Упаду и зароюсь в снегу…
Всё же песню отмщенья за гибель
Пропоют мне на том берегу.
Сергей Есенин
Улеглась в гостинице гульба,
Жёлтый мрак качался в коридоре.
Как смогла ты,
Подлая труба,
Удержать такое наше горе?!
Не вино сдавило вдруг виски,
Не метель,
Что выла, словно сука, —
Это пальцы подлостей людских
Прямо к горлу подступили туго.
Спал подлец,
Напившись в кабаке,
Над поэтом зло набалагурясь…
Смертный миг…
Лёд треснул на Оке…
Только мать на всей Руси проснулась…
Что же ей почудилось тогда?
Может быть,
Взаправду увидала,
Как с небес
Горючая звезда
На крыльцо морозное упала.
И зажгла зарю в селе звезда.
Мать у русской печки суетилась.
По снегам глубоким,
Как беда,
Весть на санках к дому подкатилась.
Рухнул месяц с голубых высот.
И берёзы
В дымной круговерти,
Словно петлю,
Рвали горизонт
И стонали голосом бессмертья.
(1969)
СЛОВО
Каждый день идут дожди сурово.
Заслезились думы и глаза.
Залегло несказанное слово,
Где с землёй сомкнулись небеса.
Слово,
Слово — дальняя жар-птица!..
На каком искать его пути?
И с небес к нему не опуститься,
По земле к нему не подойти…
Погляжу во все концы без страха
И спрошу,
Как самый давний друг:
— Подскажи,
Ты слышишь, славный пахарь,
Подскажи, известный металлург?!
Перед правдой — дело не уроним!
Добывая слово,
Словно честь…
Чтоб его,
Как яблоко в ладони,
В час усталый людям преподнесть.
(1974)
СВЕТУНЕЦ
Ходят ветры вечерние кротко.
Гнутся травы от росных колец…
Новый месяц обрамился чётко,
— Наполняйся огнём, светунец!
Восходя из росистой низины,
Из простора лугов и полей,
Зачерпни свет серебряно-синий
И обратно на землю пролей!
И замечутся тени в тревоге,
Ослеплённые острым огнём,
И никто не собьётся с дороги
В неподкупном свеченье твоём.
(1973)
РОДИМЫЙ ДОМ
Н. Тряпкину
К дверям забитым я зимой приеду,
Замочный ключ до боли сжав в горсти.
И улыбнусь хорошему соседу,
И попрошу мне клещи принести.
Я в дом родной вернусь не блудным гостем!
И, как любовь,
Я ключ к нему сберёг.
И под рукой
Застонут длинно гвозди
И упадут, как слеёы, на порог…
И тишина мне бросится на плечи,
А голуби забьются под стреху.
Трубу открою в стылой русской печке
И, словно память, пламя разожгу!
Где Бог сидел — снежок набила вьюга.
И, осмотрев на карточках родство, —
Я вместо Бога
Сяду в правый угол,
Огонь в печи приняв за божество!
Дыши высоким пламенем, солома!
Пускай деревня видит наяву,
Как мой поклон —
Дымок над отчим домом —
Всему, чем я страдаю и живу!
ВЕРНОСТЬ
Я в своих убеждениях прям,
Нет кривого пути у поэта.
Пусть враги по стихам
И делам
Целят в сердце от злости за то.
Только смерть остановит
В дороге,
А пока я живу
И дышу…
Пусть отрубят мне руки
И ноги —
Я
Зубами стихи напишу!!!
(1967)
РАЗДУМЬЕ
Эту жизнь я люблю,
Как вначале.
Ты веди меня, сердце,
Веди.
Тридцать лет у меня за плечами,
Сколько будет ещё впереди?
По дорогам ни дальним,
Ни близким
Не терял я впустую
Ни дня.
Видно, как беспокойною искоркой
Наградила Россия меня.
Только трудно одно перенесть мне,
Хоть в родные края не вернусь,
Я запел бы о городе песню,
Да деревню обидеть боюсь.
Ты, деревня, прости,
Дорогая,
Город стал мне хорошим отцом.
Я меж вами стою
И не знаю –
Ну к кому повернуться лицом?!
Чтобы жить мне, не ведая горя,
Чтобы сердце не рвать пополам,
Я хотел бы уральский мой город
Передвинуть к тамбовским полям.
По крови хлеборобов наследник,
По труду своему — металлург.
Только знаю, что в час свой последний
Мне в деревню захочется, друг…
НА БОРОДИНСКОМ ПОЛЕ
Недаром помнит вся Россия
про день Бородина!
М.Ю. Лермонтов
По жгучим волнам ветра и зари
Былого эхо возвратилось с болью.
И в небе соколом парит,
А я иду на праведное поле.
Здесь предок поле сердцем распахал
И кровью полил,
Ожидая всходы…
За все потери, Русь,
Твои невзгоды —
Высокий дуб ветвями замахал.
И как стрела пронзает тишина,
И звёзды взвились,
Словно стук копытный…
Но мне не битва смертная страшна, —
Ведь тишина — страшнее битвы!..
Здесь славой русской ветер напоен,
Он входит в грудь.
И пахнет вечность — лесом…
Не страшен, Русь, тебе Наполеон,
Страшней они — заезжие Дантесы!..
…Ушла заря.
И сполз туман с холмов,
И дуб обнял соседские берёзы.
И мужики так звонко у домов
По всей округе отбивают косы!..
(1974)
ВО ВЛАДИМИРЕ
С. Никитину
Здесь Русь моя на все четыре стороны
В зелёной вьюге
Вешнего огня.
Зубчатыми лобастыми соборами
Устало смотрит древность на меня.
Пусть опустели башни колокольные,
И ржавь легла от вековых ветров.
Но слышу я — идут на битву воины
Под перезвон седых колоколов.
Лежат равнины,
Росами омытые,
И Русь моя огнём озарена.
Дрожит земля под конскими копытами,
И на крестах распята тишина.
Я слышу гром
И стон за перелесками,
А у Кремля
Рыдающий народ.
О, дайте мне
Доспехи князя Невского
И верный ключ
От Золотых ворот…
(1966)
ОТГУЛЯЕТ ЗИМА ПО УРАЛУ
Отгуляет зима по Уралу,
Даль разбудят ручьи ото сна.
И опять
Как ни в чем не бывало
Заторопится в гости весна.
Заторопится дождиком,
Громом,
Майским лугом взойдёт надо мной…
И под парусом белым
черёмух
Поведёт стороною родной.
Поведёт по равнинам,
Озёрам,
Тишиной приласкает в краю,
Где о наши
Скуластые горы
Точит молния
Саблю свою.
Там рога запрокинули лоси,
Шаг далеко заслыша чужой…
По озёрам
Прошедшая осень
Карасиной рябит чешуёй…
Там,
Тревожа окрестные сёла,
Зазывает огнями завод.
И в чащобах,
Как мудрый геолог,
Ищет клады уральские крот.
Тянут ветры сквозные из леса
Запах липы в озёрную синь.
Здравствуй, край
Красоты и железа —
Молчаливая гордость Руси!
(1968)
СТОГ
— А какой тебе годик?
— Шестой миновал.
Н.А. Некрасов
Тяжёлый год.
Нетопленная печь.
Глухая ночь,
А в доме — ни полена.
Над стогом месяц высится,
Как меч,
Крадусь в степи,
Как будто бы из плена.
Огонь в избе объездчика потух…
И не страшны мне ни погост,
Ни волки…
Лишь скрип салазок напрягает слух,
Торчит стерня,
Острее, чем иголки…
Я стогу в бок вогнал железный крюк,
Обучен рано ремеслу такому…
Но только стог упрям, как жадный друг,
Мне по клочочку выдавал солому.
И дёргал я солому сколько мог,
Искал места, где легче подступиться.
Вгонял я крюк.
И, оседая, стог
Стонал в ночи, как раненая птица.
И я, мальчишка десяти годов,
По-взрослому,
Совсем не без опаски,
Между чужих запутанных следов
Тянул домой с соломою салазки.
Такая даль искрилась впереди!
Такие звёзды крупные сияли!
Хотелось всю деревню разбудить,
Но брёл тайком,
Чтоб люди не видали…
Я отдохнуть присел на бугорке, —
Спасителем от всех морозных бедствий
Колхозный стог виднелся вдалеке,
Раздёрганный кругом,
Как наше детство.
Я это всё запомнил и сберёг.
И сердце оттого не каменеет…
И душу мне,
Как тот колхозный стог,
Никто вовек раздёргать не сумеет!..
(1972)
РУСЬ
Обжитый мир под солнцем, под луной
И под лучами звёздными косыми,
Где дух веков кружится надо мной
И распахнулся далями России.
И я иду навстречу тем векам,
Голубоглазый, русый, коренастый.
Колосья прикасаются к рукам,
Озёра колыхаются глазасто.
Земля вовсю вращается, кричит
Холмом, золой, что с ней на свете было…
Роняет солнце тихие лучи на обелиск,
На братскую могилу,
И кланяюсь я прошлому опять,
Родной земле за все крутые были.
Я в мир пришёл — творить, а не рыдать,
Века и так к нам на слезах приплыли…
Нам пришлое сегодня, как броня,
И в нас живут его земные боли.
Не потому ль мы встали у огня,
Не потому ль мы распахали поле?!
И, вглядываясь в лица наших дней,
В лицо огня и пашни, неба, пущи…
Мне каждый раз становится видней
Прямая связь меж прошлым и грядущим.
ЖЕЛЕЗО
Я гнул его,
Рубил зубилом
Под сводом заводских небес.
С железом я к высотам лез,
Когда плечом своим нехилым
Познал его удельный вес.
Оно покорно,
Словно глина.
Его секреты я постиг.
Оно певуче,
Словно стих.
А чья в нем гибкость?
Балерины.
Чья стойкость?
Рук мастеровых.
В январский день,
Когда и птицы
К плавильной жмутся духоте…
Железом грелся я в труде,
Хоть примерзали рукавицы
К обледенелой высоте…
За то всегда,
Зимой и летом,
В час перекура с высоты
Я видел:
Шли за мною следом
Цехов железные скелеты,
С монтажной выправкой мосты…
Была и стужа, и жара,
И вспомнить радостно и лестно,
Как покорялось мне железо,
И что меня небесполезно
Учили делу мастера!
(1974)
Он не забыт
К 50-летию со дня гибели известного русского поэта Вячеслава Богданова
В июле 1975 года по неизвестным и ныне причинам ушёл из жизни самобытный, талантливый русский поэт Вячеслав Алексеевич Богданов.
Ничто не предвещало его трагического конца. Он был в приподнятом настроении, ожидал публикацию большой подборки своих стихов в журнале «Огонёк» (вышла через десять дней после его смерти), в издательство «Современник» была сдана книга «Возраст» (вышла через два года после его ухода).
Перед отъездом с Женей (супругой) в отпуск он решил съездить в Тамбов, на малую родину – выступить перед земляками, о чём предварительно договорился с Майей Румянцевой, руководителем Тамбовской областной писательской организации. Взял билет на поезд и должен был уехать в ближайшие дни, но какой-то «рок» не дал выполнить намеченное.
В Москве, посетив ряд издательств, был приглашён однокурсником по ВЛК Олегом Осадчим в ЦДЛ (Центральный Дом литераторов). Пообщавшись с друзьями, отправился с Олегом в гостиницу на Добролюбова. Оттуда он уже не вернулся…
О причинах смерти ходит множество догадок и слухов…
На сегодня это остаётся загадкой!
Прошло 50 лет после его ухода из жизни. Его нет, а стихи его живут, его имя звучит среди литераторов и читателей. Его поэзия затрагивает за живые струны человеческой души. В его поэзии нет фальши, злобы и вражды. Его Слово звучит чисто, отражая красоту русской природы, добрые человеческие отношения. В них – Родина, в них – Россия!
За все эти годы сделано не мало по сохранению его имени и творческого наследия: на Тамбовщине открыт музей, установлен памятник, названа улица, ежегодно проводятся Богдановские чтения с вручением литературной премии «Светунец» его имени, в Челябинске многие годы активно работает областной поэтический клуб «Светунец» имени Вяч. Богданова, который возглавляет поэт, драматург, Председатель Правления областной писательской организации Олег Николаевич Павлов.
При жизни поэта было издано восемь сборников стихов, а после издано двенадцать. Его стихи опубликованы во многих литературных журналах и газетах.
К юбилейной трагической дате в издательстве «У Никитских ворот» в Москве выходит его избранная лирика «Звенящий полдень» со вступительной статьёй Марии Бушуевой.
Голос самобытного и яркого поэта Вячеслава Богданова за 50 лет после его трагического ухода не померк, а наоборот, звучит широко и звонко!
Виктор Сошин