Впервые я познакомился со со стихами самарского поэта Юрия Астанкова благодаря православной газете «Благовест», которую читаю многие годы, еще с тех пор, когда она только начала выходить в бумажном варианте. Несколько стихотворение Юрия Астанкова открывали поэтическую подборку авторов со всей России и как бы задавали тон. Тех стихов я уже не помню, потому не процитирую, но обратила на себя моё внимание музыкальность и лирическая исповедальность творческого почерка этого поэта. Астанков не пытался в стихах «умничать» и «поучать читателя», подкупило авторское признание собственного изначального человеческого несовершенства. Этобыло как то сродни отсутствию гордыни и присутствию православной покаянности, чем, собственно, духовные стихи отличаются от стихов, которые принято называть конфессиональными. Если в духовной лирике автор исповедуется и кается, а никак не поучает читателя, каким ему быть. Еще поэт Блок сказал, что в своих стихах поэт обращается к Богу, а какие формы разговора могут быть у человека с Богом? Исповедь и покаяние, а вовсе не обличение-поучение ближнего перед лицом Творца. Как говорится, решил поговорить с Богом – говори о себе, кайся, исповедуйся, ты зачем перед лицом Его пытаешься обвинять весь мир и ближнего в несовершенстве, словно ты сам – само совершенство. Не потому ли покаянность иисповедальность в стихах ценились даже в советское атеистическое время: умные литературные критики понимали, что как ни громко вещают горланы-главари, их стихи по большому счету поэзией не являются.
И вот передо мной лежит сборник стихов Юрия Астанкова, издан в 2023 году в рамках популярной в Самаре программы «Народная библиотека Самарской губернии». Сборник называется «Назови свое имя». И открывается стихотворением – фактически о призвании поэта и поэзии. Такие стихичасто говорят о личностной и творческой зрелости автора, потому что лишь с годами, осознав многое, человек начинает задумываться о миссии поэта в мире. Начинается путь в поэзию очень часто с любовной лирики, потом автор дорастает до лирики патриотической и гражданской, и лишь потом до осознания призвания поэта в непростом этом мире.
Ах, эти поэты… они бестолковы. //Вних напрочь отсутствует хватка паучья. //Они, словно дети, поверили в слово, //Что схвачено ритмом и рифмой летучей. //Зачем и кому это нужно – не знают. //Давно уж закончилось время поэтов. //Но как увлеченно словами играют, //Особенно ночью, за час до рассвета // И крик петушиный, услышав, зевают, // И спят до полудня, шторы задернув. // А ночью опять в горний мир улетают, // Где скрипки волнуются, вторя валторнам. // И ангелы запросто их понимают, //И даже поведают о мироустройстве.// И тут то поэты назад прилетают //В великом смущеньи и даже расстройстве…
В книге «Назови имя свое» вроде бы, вроде бы, не так уж и много стихов собственно на темы духовные. Но эта книга интересна именно тем, что говоря с читателем на темы, напрямую не связанные с Верой, поэт тем не менее ассоциативно выводит нас на осознание того, что духовное стоит в основе всего и вся. Так фундамент стоит в основании дома, хотя мы его не видим глазами, а только понимаем, что без фундамента и дома бы не было.
Стихи Астанковавесьма музыкальны. И по строю, по ритмичности, да и тематически много в книге стихотворений о музыке, композиторах. В частности включены в книгу поэмы, сами названия которых – «Моцарт», «Сальери» — говорят о том, что музыка для автора книги едва ли не основное составляющая поэзии.
…Когда Астанков пишет про сад, то это не просто сельский или дачный сад-насаждение. Сад видится у поэта такой, что невольно читатель задается вопросом – а не Эдемский ли сад имеется в виду, райский сад, в котором прародители рода человеческого жили в согласии и гармонии с Богом…Голубь, как птица священная для любого христианина, в этом саду очень логичен, куда без этого вестника добра и света? А может, поэт имеет в виду сад Гефсиманский, в который Иисус отправился помолиться перед Своим распятием. Это сад, символизирующий покорность в принятии своеего предназначения нести свой крест.
Звучала музыка в саду, //И дирижер под сенью кленов //У всех прохожих на виду //Махал руками упоенно. //Он эту музыку любил, //И не было важней работы, //Коль отдавал так много сил, //Чтоб донести до нас все ноты. //Чтоб рассказать нам об ином, //Ему открытом измерении, //Где голубь задевал крылом //Сюда собравшиеся тени. //И подпевали соловьи //Чайковскому в саду публичном //О вечных таинствах любви, //Что в голосах искрилась птичьих. //И тени встали в полукруг, //И, восхищенные талантом, //В себя вбирали каждый звук, //Что отдавали музыканты…
Музыка, как и поэзия, небесного происхождения. Именно поэтому они не принадлежат своему создателю. Эта мысль отчетливо выражена Юрием Астанковым во многих стихах, и как бы проходит через всю книгу. Любой человек-творец, будь он музыкант или поэт, является как бы проводником чувства и мысли – свыше. Он создает музыку и поэзию, но музыка и поэзия создают его, как художника. И при всём этом он не властен над своим созданием, потому что это горний божественный дар ему дан Свыше. Помнить об Эдемском райском саде очень важно, чтобы человек понимал, откуда он вышел и не забывал о своей изначально греховной природе, смирялся перед лицом Бога. А райский сад немыслим без поэзии и музыки.
Скрипка поет на последнем пределе, //Пророча не встречу, скорее разлуку. //И чувствую, как просыпается в теле //Живая душа, так послушная звуку. //Она вслед за нотами улетает //И с вечными истинами накоротке, //Все кажется, что-то про мир понимает, //Как тонкий смычок в гениальной руке. //…И в зале концертном весёлые вихри, //Печальные вихри торжественных нот, //То вырвутся вон, то устанут и стихнут, //У входа в Эдем прерывая полет.
Стихотворение «Икона Андрея Рублева «Троица» очень близко к каноническому христианскому постижению мира, где музыкой становится – тишина и молчание:
Три ангела в молчании светлом //над чашей с кровию тельца. // Их лики мыслию заветной // Сияют в золотых венцах. // Не Троица, а Единица, // Не единица – три Лица, // И между ними нет границы: // Все есть в Отце и от Отца.// И маврикийский дуб склоненный, //Небесных красок полыхание.// И Троицы уединенной // Непостижимое молчанье…
Юрий Васильевич Астанков коренной самарец, точнее куйбышевец, родился в 1959 году, закончил аэрокосмический институт. Был в числе знаменитой творческой команды литературно-музыкального объединения «Молодая Волга». Это легендарное литобъединение заслуживает отдельного разговора, поскольку через его семинары прошли, наверное, самые лучшие самарские поэты. Если задаться целью выяснить, кто из легенд самарской поэзии был причастен к литобъединению «Молодая Волга», то выяснится, что ни один сколь нибудь значимый молодой автор не минул этого творческого коллектива… А в 1989 году Юрий Астанков к тому же был участником девятого всесоюзного совещания молодых писателей. Известен он и как журналист областных газет «Волжская коммуна и «Волжской комсомолец», поработал и редактором некогда знаменитого Куйбышевского книжного издательства, которое, к сожалению, не вынесло тяжести рыночных реформ, когда живое писательское слово вдруг словно бы утратило свою социальную значимость. Народ в нашей, некогда самой читающей стране, вдруг кинулся за материальным, а литература как бы отошла на второй план, чтобы лишь спустя годы вернуться в нашу жизнь, и то не в полной мере. Не уверен я, что люди снова осознали особую важность Слова в их жизни. И попутно, после десятилетий официального советского атеизма, вспомнили, что изначально Слово – Логос было одним из имен Христа.Вот через это понимание изначальной сущности Слова, когда оно было приравнено к Богу, и стоит читать многие стихи Юрия Астанкова:
Я словно втиснут в слово, //Как в беспробудный сон. //И не поднять мне веки, //И не осилить тьму… //Но вспять стремятся реки //К истоку своему, //Где ясно, как в начале, //До всякого пути, //И крылья за плечами //Подскажут мне: «Лети». //И откровенье Света, //И где-то вдалеке //Безумная планета //Слезою на щеке.
И, конечно, понимание любых стихов о предназначении поэта, еще с пушкинских времен, начинается с осознание, что изначально слово исходит от Бога. Как сказано в процитированном выше стихотворении «послушная звуку» душа, как и послушная музыке – не есть ли послушание Богу?
Суровой ниткою зашит //Мешок холщовый. //«Куда отправился пиит?» //«За песней новой». //«Зачем идешь в столь поздний час, //Что гонит к ночи?» //«Исчерпан слов моих запас, //До многоточий». //«И где собрался ты искать //Звучащий воздух?» //«В полях я буду собирать //Цветы и звезды. //Там я услышу тишину, //Как слышат птицы. //И положу в мешок луну — //Авось сгодится. //Рассветы, вербу, облака, //Все, что замечу. //Грозы донесшийся раскат //И чудо речи…
А речь наша воистину чудо богоданное, потому когда Бог гневается на людей, они перестают понимать друг друга, как те люди, что из гордыни своей возомнили построить башню до небес. Хотя чтобы взлетать в небо, Творец подарил человеку полет души через Слово и Музыку. Ведь на соединении этих двух великих даров небесных рождается молитва!
И холодок бежит по коже, //И понимаешь, что к чему, //Когда плач птичий растревожит //Непостижимое уму. //Когда предсказывают ясно, //Но лист срывается, дрожа. //И так беспомощно прекрасна //Себя презревшая душа. //Не ожидая послаблений //От наступающих времён, //Природа встала на колени, //И дух коленопреклонён. //Творится шепотом молитва. //Едва ли разобрать слова. //Ещё для смертных не открыта //Живая тайна Рождества.
Или:
Душа отпущенною птицей //Перелетает все границы //И возвращается назад, //Неся в себе и рай, и ад. //Неся в себе раскаты грома //И радугу над отчим домом. //И бездну, где легко пропасть, //И одиночество, и страсть. //И три дороги в чистом поле, //Соблазн неискушённой воли. //Когда ее коснется вечность, //Она очнется в русской речи. //Но нужных слов не хватит ей, //И лишь в молитве, в сердцевине //Она себя найдёт отныне.
Призвание… По тому, каким человек, а поэт в особенности, видит свое призвание, можно сказать о человеке многое! Признания о призвании порой можно прочитать в стихах поэта и узнать – созидатель человек или потребитель. Если помните знаменитое стихотворение «В горнице моей светло», Рубцов цветы поливал, думая о своей судьбе, судьбе созидателя, Астанковцветы сажает, тоже являя нам созидательное творческое начало. Но ведь нередко мы видим, что человек нацелен на то, чтобы рвать цветы, что еще печальнее – не им посаженные и поливаемые!
А время, как скорый, проходит,// Пронзая насквозь бытие. //Сажаю цветы в огороде. //И в этом призванье мое. //И в этом есть Божия милость — //Вкусить глубину простоты, //Чтоб вызрела, укрепилась //Под скромным названьем цветы. //Чтоб солнцу тянулась навстречу, //Где пчелы бессонно звенят. //И где синеокая Вечность //Однажды окликнет меня.
Путь человека к Богу… Он не заканчивается никогда, и, наверное, нельзя однажды открыв в душе благодать, тешить себя иллюзией, что ты уже стал по настоящему, окончательно и бесповоротно, верующим человеком. Ведь дьявол не дремлет, и искушения его не заканчиваются. А значит, впадать в гордыню уверенности, что твой путь к Богу закончен – нельзя. Это путь длиною в жизнь, с неизбежными искушениями, соблазнами, ошибками. Но одолевая его, одолевая гордыню в себе, человек и становится человеком! Такие стихи, какие собраны в книге Юрия Астанкова «Назови свое имя» показывают, что сколь не прост путь к Богу, но нам по силам его одолеть, что этот путь вовсе не удел каких-то избранных, но дарованный Свыше каждому из нас. И две путеводные звезды на этом пути – поэзия и музыка.
Он крестится неловко и с трудом, //В икону ткнувшись обреченно лбом. //Свеча трещит и освещает лики, //И он один, болезный, невеликий, //Отвешивает тяжкие поклоны //Пред благодатной старою иконой. //Глотая слёзы страха и бессилья… //Но ангелы распахивают крылья, //И немощь отступает, крепнут плечи, //Ему Господь приоткрывает Вечность. //Он видит все, и он в сей миг не с нами, //И благодать на всех нисходит в храме.