Смотрю видео в «Одноклассниках». Смотрю на зимнюю ленту дороги с Ольчанского перевала и невольно погружаюсь в тот декабрьский день 1985 года, в ночной рейс на ЗИЛ-130, груженый лесом на Кеонтии, где СМУ ВИГРЭ заготавливало лес для нужд экспедиции.
Конец года, еду закрывать наряды в посёлок Усть-Неру 18 декабря, еду с последней машиной с лесопункта на Кеонтии, где работаю мастером лесозаготовок. На Ольчанский перевал приехали – забрались к полуночи. Небо светлое от полной луны, вершины снежные – сказочно сверкают и искрятся черёмуховым розовым цветом.
В кабине нас трое. Едет в кабине под торпедой и лайка Соболь, моя собака, не оставишь на участке в тайге голодать пса. Друг Коля Кукса приезжал на охоту. Кукса работает «мотористом» в гараже экспедиции. По традиции шофер Юра Табаков остановил ЗИЛ на пятаке Ольчанского перевала, положено перед спуском с перевала осмотреть исправность тормозных шлангов, проверить крепление лесостоек, осмотреть резину на колесах.
Мороз стоит под пятьдесят. При таких температурах и перегрузках, бывает, обрывает тормозные шланги. Ничего беды не предвещало. Кукса сердился на жадность шофера, который на «ураловскую» площадку, тяжелую для ЗИЛа, десять кубов сырой лиственницы погрузил. На спуске без мотора на одних тормозах не спустишься безопасно, поэтому двигатель ревел от натуги – на «второй скорости», сдерживая тяжесть леса за кабиной на прицепе, машина упиралась всеми четырьмя колесами при торможении.
И вдруг – воздушная легкость подхватила ЗИЛ-130, и машина понеслась вниз с перевала стрелой. Одновременно оборвало тормозные шланги и выбило «вторую скорость» в коробке передач. Я сидел в центре, без верхней одежды, в ногах сжался в комок пес Соболь. Гул скатов был похож на рев реактивного истребителя. И все-таки я услышал слова шофера: «Вот она, эта петля». – Машину бросило влево, задняя правая лесостойка из стального швеллера оборвалась от цепи, и «плугом» пропахала борозду в дороге, скорость погасилась, поэтому лесовоз медленно стал взлетать в небо.
От деформации кабины выдавило стекло лобовое, меня вытянуло под перевернутый капот в воздухе. Лечу и думаю: «Сколько будет забот с похоронами семье». – И падаю на крутой снежный склон, качусь, барахтаясь в снегу, по склону, рядом, словно спички, катятся бревна с лесовоза. Мгновение и тишина.
Лесовоз лежит на кабине на узком подсопнике без прицепа. Явственно слышно шум тугой струи бензина из перевернутого «колымбака». В кабине ЗИЛа орет и матерится Колька Кукса, требует скорее его вытащить, иначе сгорит, зажатый в кабине, если случится пожар от замыкания электропроводки с аккумулятором. Пёс в кабине зажат с Куксой. Ощупал себя, всё целое, нет переломов, грудью ударился в воздухе о капот машины при перевороте. На ногах собачьи унты, одет в теплый охотничий суконный комбинезон и водолазный свитер. Светло как днём. Вижу рядом между бревен и свой полушубок с собачьей шапкой.
Шофер живым приполз из снеговых сугробов, его выбросило в воздухе в сторону от падающей машины. Весь склон усыпан брёвнами. На небольшой площадке – подсопнике машина лежит на кабине – колёсами к небу, рядом запаска новая валяется. Откатили запасное колесо, бензина ведро наполнили, облили бензином резину запаски, от спички заполыхало кострище. Вытащили из кабины Кольку Куксу и моего пса Соболюху.
Такое чудо возможно только по Воле Божьей! Ни у кого даже царапин нет! И сегодня, спустя 40 лет, под песню о Севере на видео, смотрю с нежностью на так знакомую и спасительную родную дорогу с Ольчанского перевала, вглядываюсь в убегающую под колеса дорогу, и словно переживаю второе рождение.
12 февраля 2025 г.
г. Канск