А он действительно не за горами – в первые числа июля рязанский город Сасово в двадцать восьмой раз будет встречать у себя Россию.
Я нисколько не оговорился, что в тихий современный городок под названием Сасово, где утренние зори ласковые, где клубничные поляны манящие, где по-над Цной туманы ранние плывут, где, как и несколько веков назад оберегает границы мещерской земли древнее село Глядково, полуденным летним месяцем торопится и спешит вся Россия. Здесь прижилась и живет русская песня, и имя у неё есть – Аверкинская песня.
Она уже не стала авторской – написанная заслуженным деятелем искусств России Александром Петровичем Аверкиным песня давно стала народной. По душе своей, по сути своей, по разумению своему припала она к сердцу русского человека, приросла, и вот уже на протяжении нескольких десятков лет ее не отнять у человека.
Аверкин родом из-под Сасова, из небольшой деревушки, примкнувшей буквально в двух шагах от автострады, ведущей из столицы в волжские города, и родился любимый народом композитор. Тогда никто и ведать не ведал, и знать не знал, что Шура Аверкин, завлекательный деревенский гармонист, прославится сам на весь мир и родной домик на усмотрение мира выставит. Тогда и сам Аверкин не знал, что наступит время, и на его песни будут собираться люди из Москвы и Петербурга, из Самары и Крыма, из Урала и Сибири. И приглашать их будут славные сасовцы-земляки – вспомнить композитора, памятью его почтить, жизнь людскую радостью и грустью аверкинской наполнить.
Вот уже девяносто лет прошло с февральского дня, когда на свет появился шафторский новожитель, а его помнят так, будто он никуда и не уходил насовсем. Подумать только, я ведь сам рос на его песнях, а теперь вот перегнал его в возрасте, и он мне теперь то ли в сыны, то ли в братья годится.
Дивно все на белом свете.
Вот если бы встретиться, о чем бы говорили с ним? Я всегда ловлю себя на такой мысли, и почему-то всегда при этом вспоминаю нашу соседку – тетеньку Полюньку (ударение обязательно на Ю). Не смогу рассказать почему именно так звучало ее имя – не Поля, не Полинка, не Пелагея, а именно Полюнька.
Жизнь ее мало походила на счастливую – рано овдовела, работы в колхозе и дома хватало. А то как же: дрова на зиму – она, картошку сажать и копать – она, корове сена на зиму запасти – тоже она. А еще лук, огурцы, свекла – без запасов-то как прожить?
Одна и была радость – сын Вася. Красивым и умным он рос, и вырос, и получил повестку в Советскую Армию. И никуда-то он направлен был, а на границу с Китаем. Островок там был под названием Даманский на реке Уссури.
И все шло хорошо, и тетка Полюнька регулярно от сына письма получала. Сама-то неграмотная была и постоянно к нам прибегала, как от Васи весточку получит. И не стеснялась, не боялась, что чужие люди в потаенные мысли сына вникнут, а потом и продиктует сама письмо для сына.
Только вот судьбу не обойдешь, не объедешь – выдалась заваруха на Даманском, пришлось Васе в бой с китайцами вступить, пуля его тут и настигла.
И осталась тетка Полюнька совсем одна.
Однажды вечером она бесшумным ветерком вошла к нам в избу и, стоя у порога, попросила:
– Ванюшка, услыхала я, что ты завтра утром в Горький едешь. Найди минутку, зайди в магазин, где пластинки продают… Вот возьми рублик, хватит поди на пластинку. Купи мне Зыкову, «Милую маму» купи. Только чтобы обязательно Зыкова пела.
– Зыкина, – поправляю я ее.
– Ну, а я-то что говорю, ее самую. Купи, привези, только поосторожнее, уж больно они хрупкие, пластинки-то.
Тетка Полюнька, как вошла бесшумно, так же бесшумно и дверь за собой затворила.
…Не получилось мне утром уехать в Горький, но я сходил на почту. Там тогда по каталогу «Товары почтой» можно было многое заказать, и отправился мой заказ в Москву.
Рубль тетеньке Полюньке я вернул. Она тихо и как-то горестно посокрушалась, что в областной центр не поехал, а вскоре пришла заказанная мной пластинка, и я принес ее соседке.
Она всплеснула руками, приняла, как драгоценность великую ее в руки и тут же поторопилась включить проигрыватель.
Каждый день из открытого окна дома тетеньки Полюньки пела Зыкина про милую маму, про сына, что служит на границе, про любовь, что греет жизнь матери…
Это сколько же лет с тех пор прошло? Подсчитать и то трудно, а песня Александра Аверкина нисколько своей теплоты и сердечности не утеряла. Она помолодела – вслед за Зыкиной ее подхватили многие певицы, а теперь ее не матери поют – сыновья. Да как поют! И один из них – замечательный певец Максим Щербицкий, что уже на протяжении нескольких лет едет в Сасвово на фестиваль, чтобы поклониться памяти Александра Петровича Аверкина и «прочитать» письма юного солдата своей родной матери. На глазах у миллионов русских людей «прочитать»…